валдич | 26 сент 22 -17:51 |
Глава: Ерофеева вольность.
Ерофей гнал жеребца по широкой раздольной степи. Внизу темной нитью сквозь плесы и отмели, заболоченные поймы текла и струилась Волга. С вершины холма она казалась маленьким и далеким ручейком, неудержимо катящим свои воды к морю.
Ковыль шумел, напевая свою степную песню, которую подхватывали летящие над ним жаворонки и соловьи. Не было вокруг больше темных и не проходимых лесов с уханьем филина и воем голодных волков. Не было подлой вогульской стрелы, свистящей как холодный ветер, не было кривых сабель и криков конных татар, загоняющих усталого путника, что бы накинуть ему на шею веревку и потащить за своими кобылами. Здесь даже воздух был другой: не похожий на гарь из печей московских слободок. Ерофей остановил коня и спрыгнул на землю. Он подхватил его за поводья и пошел пешком. Он шел к маленькой березовой роще у излучины реки. Сквозь ее зеленые шумящие кроны проглядывал деревянный крест на маковке маленькой часовни. Ерофей шел тяжело, словно ступнями прирастая к этой пыльной степной земле. Его конь частенько спотыкался о норы нарытые сусликами и поднимал в небо стаи степных пташек. Над Волгой темнело. С юга шла гроза, скинувшая темное покрывало с неба до самой степной травы. Солнце еще не скрылось за этими темными тучами и пробивало небо, словно решето разноцветными лучиками. Он уже знал, где теперь его дом и куда нужно идти, а от каких мест держаться подальше. Он привязал коня за поводья к изгороди и вошел в хату. Перекрестившись у маленького домашнего киота и сел на деревянную лавку у стола. За дверью послышались громкие голоса. В хату вошел деловитый казак в синих шароварах. Перекрестившись у киота, он сел на лавку рядом с Ерофеем.
— Здоров ли часом Ерофей Милентич? — растянуто произнес он.
Ерофей кивнул: — Твоими молитвами Остап Петрович.
Дверь в хату вновь заскрипела и вошла статная и высокая женщина в красном платке и белом сарафане. Поставив деревянные ведра вдоль печи, она повернулась к Ерофею и поклонилась: — С приездом братец. Заждались. В хату залетел малец и сразу заскочил Ерофею на колени. Ухватив его за усы, он громко засмеялся: — Дядько Ерофей, покажи казачью саблю.
Эпилог
Над Волгой раздавался задорный казачий свист:
— К реке их загоняй басурман, к реке. Этот свист отозвался хрипом в постели умирающего царя Ивана.
Сорвал с колоколен Кремля стаи галок и ворон. Обронил чернила на бумагу в посольском приказе. Разорвал пушку у Спасских ворот. Заставил плывущих на плотах по Волге мертвецов открыть глаза. Принес ветер в башкирские кочевья. И красное марево нового пожара окрасило царство Ивана.
— Новый царь придет, — прошептал ковыль в донских степях.
— Новый царь, — отозвались ему волжские заводи.
— Новый царь.
